01/19 - 01/23

Маэстро Бах, остановите бойню, 

Вы можете, ведь Вы для нас, как бог.

Скажите, почему Вас слушать больно, 

и признавться кто и что не смог.

Мы не  хотим взвалить на Ваши плечи 

все наши горкие и грязные дела.

Но Вы один из нас постигли Вечность.

Ведь Вы умеете её перестилать.

За годы и столетья, что звучали 

хоралы и аккорды Вашиг фуг,

десятки войн в безвременьи кончались. 

И солнце  красило тоску и боль фрамуг

безропотно глядящих в Ваше небо 

с безмолвной просьбой зло остановить.

Так многого на самом деле не было. 

Но Вы – ручей божественной любви.

Вода течёт с небес бессмертным звуком 

и пальцы ритм выводят на столе.

И медленно взмывают к свету руки, 

и кажетмя, что вдруг прошло сто лет.

Маэстро Бах, позор и грех наш виден 

Вам из садов звучащих вечно нот.

Мы молим не держать на нас обиду. 

Кто кроме Вас простит и Мир Вернёт?

From:

14.05.22

01/19 - 01/23

Жили, пили и курили много лет подряд.

И словами печь топили много лет подряд.

Думали о том и этом, знали наперёд,

что сначала нарастает – после тает лёд.

И прекрасно понимали, что грядёт платёж

неоправданно рискуя всем, что невтерпёж,

не желая жить иначе (риск тут не причём),

за щекой сховав ириску к устью правя чёлн.

Шатко валко в океане, но пьянит простор.

Канет или же не канет? Горизонт – простой.

Линия промеж оттенков вечной синевы.

И никто не строит стенки: не они, не вы.

From:

14.05.22

01/19 - 01/23

Он помнил всех, кто жил на белом свете

и потому он иногда страдал,

и превращался в дождь, в грозу и в ветер.

То –  в тишину, а то в девятый вал.

Не помогало. Знания – нагрузка,

но созидать без знания никак.

Он не страшился этих перегрузок,

но напускал на Мир то свет, то мрак.

Зачем? Не знаю, но ему виднее.

Я в этой чехарде ищу своё

немногое, которое роднее…

Спасибо, что дерзаем мы вдвоём.

From:

14.05.22

01/19 - 01/23

Я как уличный художник блиц миниатюр:

часто об одном и тоже, к счастью без купюр.

Всякий раз чуток иначе, но всегда с душой.

К счастью, иногда с отдачей, пусть и небольшой.

Падают монетки в кофр. Музыка звучит.

У меня нет струн есть строфы. У дождей ручьи.

Всё сплетается в узоры с нами и без нас.

Блики слуха, грани взора, отраженья сна.

Стали пчелами созвездья, пыль дорог пыльцой.

Я опять, прости, в отъезде и моё лицо

отражается на фоне длинных проводов,

ждущих крапинки симфоний там, где нет следов.

From:

14.05.22

01/19 - 01/23

Слова, они как листья на реке –

плывут, плывут, плывут, сложившись в нечто,

пока их не прибьёт к мостку бревенчатому,

потом к моей опущенной руке.

Я выловлю их все до одного.

Отсортирую по размеру, форме, цвету,

по тембру: писку, гуду и фальцету,

не посчитав, а сколько их всего.

Останется расставить по местам

спонтанно неслучайный сей гербарий,

сложив по одиночке или в пары,

не отмахнувшись: «Хватит… Перестань!»

From:

13.05.22

01/19 - 01/23

Окна светятся, но, кажется, не мне.

Просто светятся поскольку там живут.

Клеточки огней среди камней.

Мимо пролегает мой маршрут.

Мимо тёмных и зажжёных, мимо луж.

Тёплый дождик вдруг оставил некий шанс.

Он был робок, непревычно неуклюж.

Он загнал меня в смятенья дилижанс.

Я застыл, но будто еду. Двор скрипит.

Голоса, собачий лай и лёгкий стук.

Гаснут окна. Лишь в одном окне не спит

кто-то, с кем мы вместе на посту.

From:

13.05.22

01/19 - 01/23

Гроза никуда не уходит, и я наблюдаю в окне,

как в туче настенные  ходики упрямо торопят  коней.

И косо, и прямо те кони по стёклам проносятся в ночь.

И молча оконные рамы мне силятся чем-то помочь.

Просил ли? Не вспомню по полной, да и не хочу вспоминать.

Те лошади в серых попонах… В их ржанье слышны имена.

И те, что важны и желанны. И те, что не знал никогда.

И выглядит всё, как по плану, как будто то скачут года.

Секреты двоичного кода нам, право, считать не дано.

Извольте, всё это погода. Её предсказали давно.

Дождинки на стёклах подсохнут. Ну,.. будет гадать и страдать…

Стучат. Вновь гремит, и не охнуть. Несётся по небу орда.

From:

13.05.22

01/19 - 01/23

Миры, которых нам не счесть, живут вполне без нас,

а в нашем? Жаждет света честь? Пугает хрустом наст?

В нём и без наста всё хрустит. Не от того ли грусть

меня не хочет отпустить?.. Не хочет – ну и пусть.

Я сам его не выбирал. Что я могу сказать?

Я рад, что в нём я либерал, и мне ли уползать,

то удлиняясь, то опять стремясь почти к нулю.

когда настанет время спать, бубня про коноплю?

Как в детстве повторяю я: «Открой врата, Сим-Сим!»

А с неба света бьёт струя: «Ты лучше попроси!»

И я прошу, и верю я в Миры, которых нет.

Дверь невзначай приотворя, чуть надорвав хребет.

Зачем ищу иной я мир, в котором всё не так?

И в нём я буду не эмир и даже не простак.

Я как и в этом буду в нём писать себе стихи.

Но я шагну в дверной проём… хорошим ли, плохим.

Шагну «как есть» во всём своём обличии, хрустя.

За дверью будет водоём, я, пальчики скрестя,

взгляну на рябь поверх воды, осколки облаков.

Спасибо, что не навредил, созданьем потолков.

Есть небо, воздух, облака и ветер (раз есть рябь).

Всё то, чем старый привлекал… Тоска, прошу: «Не правь!»

И я шепчу: «Прости, Сезам, что снова я прошу…»

Сезам, не верящий слезам, привык, что «сам решу».

From:

12.05.22

01/19 - 01/23

К сожалению, передача подошла к концу.

Тень сомненьем пробежала по его лицу.

Но смотрел он, не моргая, на погасший свет,

словно взглядом провожая собственный совет

данный в ходе разговора нам не в первый раз,

сам невольно опасаясь выказаных фраз.

Отвечая на вопросы,.. за слова и речь,

он пытался очень просто нас предостеречь

от поспешности, гордыни, глупости и зла.

Пролетело два мгновенья. Тень с лица сползла.

Мир такой же ждал и пчёлы сеяли пыльцу.

К сожаленью, передача подошла к концу.

From:

12.05.22

01/19 - 01/23

Есть две вещи на свете, как могу им служу:

«не вредите» и «верьте»… Не выходит ажур?

Ничего не выходит, но пытаться не лень

пусть не сделать погоды, но стряхнуть пыль с колен…

И, заливши поленья, побрести на рассвет.

По чьему-то веленью? По ворчанью в листве?

Кто тобой недоволен? Да похоже ты сам.

Там где вольному воля, там негоже бросать.

Пусть гроза не стихает уже много часов.

Пусть дорога петляет словно чьё-то лассо.

«Не вредите» и «верьте»… Не вертеп здесь, не рай.

Нет пристрастий у ветра, но у тучи есть край.

From:

12.05.22

01/19 - 01/23

Журчит ручей невидимый с дороги.

Подъём и спуск с ним стали веселей.

В дороге звуки хочется потрогать:

звук леса, звук предгорий, звук полей.

Их хочется собрать в свою котомку

и унести.   Куда и для чего?

Чтоб, вспоминая, ничего не скомкать

потом… вдали, вороча кочергой.

И, глядя на мерцающие угли,

оставить на бумаге, как росу,

слова, и… пробудить желанье гуглить

и ждать, что звуки снова унесут.

From:

12.05.22

01/19 - 01/23

Я тоскую по дому, в котором живу,

словно старые стены – далёкий Шервуд:

лес в которым я скрылся свободным стрелком,

чтобы яркие звёзды стали мне потолком.

Слышен мне ход оленей и послушна стрела.

В нём мечта моя тайная смысл вдруг обрела.

Почему же, став вольным, я невольно грущу?

Я побеги свободы, как хотел, не ращу?

Столько раз уходил я, но видать не ушёл.

Только вы все поверили в то, что мне хорошо.

В этой вере наверное, и сокрыт мой резон.

Что ж… тоску эту сделаю сам себе я призом.

From:

11.05.22

01/19 - 01/23

Я опять иду за хлебом, я опять иду пешком,

подпоясанный сомненьем, как когда-то ремешком.

Я цветных не слышу окон – лишь паденье лепестков

с яблонь, вишен… в водостоках нам не слышен стук подков.

Нам не слышен ход событий и движенья не видны

в миг прибытья, в час отплытья… за движением воды.

Я иду и мне так просто понимать – не понимать,

как рассеянное острым станет вдруг однажды… Мать

честная… ёлки-палки… сакуры. Так в чём подвох?

Я иду пешком за хлебом… словно пойманный врасплох

одинаковостью окон, спрятанных за жалюзи…

Тем, что в песне водостока встало прошлое вблизи.

From:

11.05.22

01/19 - 01/23

Покрываются розовым снегом

в мае месяце улиц ручьи.

Этот цвет с нескрываемой негою

попытается нас приручить.

Мы застынем на миг застеснявшись,

не желая губить красоту.

Снявши что-то там или не снявши,

без береток застыв на ветру.

На ветру уже тёплом, весеннем,

вознося похвалу небесам

за сметенье, что в нас он посеял,

за сей розовый снег на весах.

From:

10.05.22

01/19 - 01/23

Не ищи в звёздном небе ответов:

всё что сможешь найти в нём … печаль.

В зыбком воздухе влажного лета.

В лёгкой  дымке, рождённой в печах.

Тот просвет между трубою и облаком,

как форватер холодной реки.

Мир опять обманул тебя обликом,

но ты счастлив… В чём фокус? Прикинь

сколько таинств струится на Землю

через эти отверстья в ночи.

Не ищу я ответы, а внемлю

и печаль я прошу: «Не молчи»…

From:

10.05.22

01/19 - 01/23

Ниткой вышитое слово шанс имеет не пропасть:

словно флейты нежной соло, словно скрипки гордой

                                                                страсть.

Невесомые созвездья, разношёрстые луга…

Кажется, что нет возмездья за сошедшие снега.

Кажется, что всё в порядке в этом лучшем из миров.

Кажется играют в прятки с нами писки комаров.

Есть желанье отмахнуться и желанье различить.

Кроны чуть заметно гнутся, нас не думая учить

и пугать наличьем ветра. Время ждать ночной покой,

вышивая до рассвета, фетр не трогая рукой,

той же самой, что внушает нам желанье изменить …

Что? Не знаем. Всё решают пальцы, тянущие нить.

From:

10.05.22

01/19 - 01/23

Бывает ли война разной? А бывает ли печаль праздной?

А что это мы сейчас празднуем? Не знаю..  ведь мы– разные.

Когда «она»… слово в книжках – не видно ни стен, ни вышек.

Не слышно ни лязга, ни свиста. Есть пыль, да…  папирусный свиток.

Словам всё одно, они лягут… Когда бы уча и во благо

чтоб свитки те стали охранными. Два слова есть: «поздно» и «рано».

Отдельно есть слово «опомнясь»… Дай Б-г не гремучая помесь,

в которой и радость и скверна… «Мин нет»… И курсив – не проверено.

Сперва маршируют когорты. Их знаки отличия стёрты

веками, что минули … Орды несутся вслед дико, но гордо.

Что следом? Туч поднятый ворох? Грома'? Может быть ..  Скорей порох.

Свернуть бы… И будет нам счастье, но… Поздно нам быть непричастными.

From:

10.05.22

01/19 - 01/23

Где взять весы чтоб взвешивать слова? Таких весов на свете не бывает?

Вы слышите как ветер завывает? Я слышу солнце. Как?.. Едва-едва.

Его лучи дрожат наперебой, за струями дождя звуча надеждой.

Ах, барышня, стряхните пыль с одежды, не делайтесь, прошу, моей рабой.

Вам не ко мне. Объятий теплоту иной страдалице давно я предназначил.

Ведь то не Вы?.. То дождь беззвучно плачет, ложась на Евразийскую плиту?

Я Вам сейчас отдам последний зонт и оплачу дорогу в шаткой бричке.

Как неуютно быть категоричным, как больно воздавать всему резон.

Мне так неловко, что Вы спутали меня, но повторю: я жду давно другую.

Нет не от Вас опять под дождь бегу я. Я Вас не предал и не променял.

Вес слов навскидку лёгок, как леса, растущие в скрещенье струй и света.

Мы разлетимся, как они… не сетуя, как чьи-то слёзы из-под колеса.

From:

09.05.22

01/19 - 01/23

Играют девушки Вивальди

и время замедляет ход

И кажется, что выход найден 

из всех напастей и невзгод.

И нет дождей, и нет течений,

и отдалённая гроза

лишь отзвук тайного влеченья…

А блеск огней в твоих глазах?

В них нет надежд, но нет и рока.

Лишь эти девушки и ты.

Слух в бесконечности барокко.

Рассвет,.. и не горят мосты.

From:

08.05.22

01/19 - 01/23

Жизни на Земле, изможденной войною и скверной,

теплится током ручьёв. Щели в скалах – их вены.

И откровенья всё так же мгновенны, и жилы

тонких тропинок в снегу, чтобы мы не тужили,

шарик уставший сжимают в суровом охвате,

словно сигнал подают: «Подурили и хватит…

Время опомнится, время настало прозренья,

время позора должно сменить время взросленья».

Эти слова звучат так, словно время Надежды

Землю укутать желает в иные одежды:

зелень листвы, белизну облаков, синеву океана,

красками всеми крича: «Хватит быть окаянными!»

From:

08.05.22