Охрипший рапсодия

Северное море… мой печальный друг.

Волны в штормах скоры, берег бьют без рук.

В ожиданьи ветра сосны копят скрип,

но, а он таиться, скрыв, что вдрызг охрип.

Небо потемнело. Облака стеной

пена к свету мелом взмыла надо мной.

И кричит и плачет скрипка-чайка… Вдруг

застывает время… Есть ли в этом трюк? …

Словно не в повторе линии волны.

Прошлое которому внемлить не вольны.

Сосен ряд не дрогнет хоть крепчает ветр.

Придержу рукою старой шляпы фетр .

Чу … дрожу застывший… Тьмой заворожён.

Небо опустившись ищет морю жён.

Сосны, как невесты, головы склонив,

в дюнах повсеместно ждут его прилив.

Временным затишьем нас не обмануть.

Чайка облетает новую волну.

Прикасаясь кончиком белого крыла,

словно в чём-то каясь… в том, что … соврала?

Только я собрался разглядеть ответ –

снова расстарался в сводничестве ветр.

Свистом сатанинским, в пляске, словно бес,

сблизил саму сущность моря и небес.

И мою приблизил к пониманию снов,

шляпу отнимая и сбивая с ног.

Сосны позабыли, кто сейчас жених…

Чудом, наблюдая, не влюбился в них.

Красота такая, что не описать…

Пусть меня бросает… Всех хочу спасать

я от наваждения, что… Мир создан вновь…

… Море с упреждением солью жжёт мне бровь.

Словно вопль «опомнись»… Чайка взмыла ввысь…

Мы одновременно вскрикнули: «Уймись!»

Но уже пробился сквозь завесу луч…

Сосны смотрят молча на осколки туч.