О непрерывности звука

Бомбы падают на Дрезден. Бах не знает – пишет фуги.

Впереди ещё два века… После вновь настанет мир.

Плач о Мире безвозмезден. Впрочем бездн хватит людям.

Из расщелин слышно: «Welcome». Здравствуй солнце, наш Кумир.

Мы живём не понимая, как хрупка скорлупка неба.

Треснет нам не будет мало. Не замазать фугой щель.

Новостям с утра внимая, делаемся мы взрослее.

Зрелость в музыке дремала. Стал вдруг чётче ход вещей.

Но пока играет Баха, девочка из поднебесной

(в двадцать первом веке) шепчет Баху ноты тихо Б-г.

Если хочешь можешь плакать, слёзы иногда уместны.

Если можешь – смейся веря, что мотается клубок.

Нотные линейки туго сплетены в тугие нити.

Не  на них ли мир подвешен в чёрном небе на века?

Смех ли,.. плач ли… запишите, то что дрогнет.  Не тяните.

В памяти встаёт рисунок: тянется к руке рука.

Руки тянутся к роялю, флейте, скрипке, бубну, к ручке.

Что-то в памяти всплывает то, что должно бы забыть.

Почему не забываем? В пламени камина сучья

чуть потрескивают эхом нами пройденных орбит.

В небе … тёмном, в бесконечном, за незримой оболочкой

Баха музыки, рисунком, памятью, что мы храним –

верь не верь, ругайся, смейся …спят на звёздах ангелочки

наших рухнувших порывов… Нам не ведом алгоритм.

Клавиш чёрных, клавиш белых хватит людям для прозрения.

Господи не рви, поверь ей…. Баху дай посыл писать.

Непрерывность звука станет и моим стихотвореньем

Я вздохну. Поставлю точку… Бах не думает бросать.