Элегия слегка отпоротых карманов

Я принимаю этот город,

не заходя в его дворы.

Снег разукрашивает ворот

не поднятый мной до поры,

когда совсем закоченею.

И есть ли смысл поднимать?

Столбы фонарные чернеют

и учат белому внимать.

Так, существуя на контрасте,

болтаюсь вдоль и поперек.

Я предаюсь случайной страсти,

но вам – прохожим невдомёк

о буре, что всегда бушует

под лёгким снегом на кудрях.

Мне холодно, но не спешу я,

минуя цифры на дверях.

Я принимаю этот город

которому как будто чужд.

Мой пиджачок слегка распорот.

Зашить – последняя из нужд

которым стоит придаваться.

Я самый милый из нерях.

Я слушаю дверей овации

и различаю скрытый страх.

И чем закончится дорога?

Ночлегом, кухней и пюре.

И взглядом долгожданно строгим

и белым снегом во дворе.

И в полусне шуршащей ниткой,

и недописанной строкой,

и из монеток пирамидкой

воздвигнутой твоей рукой