Попытка опровергнуть правоту

Порой приходит ощущенье,

что всё вокруг сплошной обман.

И вроде принято решенье.

Давно рассеялся туман.

Да! Ты давно во всём уверен

и знаешь, что ты снова прав.

Шевелятся на шляпе перья.

И некому сказать: «Поправь».

И смысла нет вдыхать и спорить

про нравы, времена, людей.

И для чего смотреть на море,

знать «что», но не «когда» и «где»?

Не надо слёз. Не надо смеха.

Зачем вам тишина и шум?

Слепящий блеск тому помеха

кто не промолвит: «Я дышу»,

кто прячет голову не щурясь,

закрывшись будто от ветров…

Вновь шевелюру отращу я,

а море пену вдоль бортов.

Но нет… Я буду не пиратом

и не Колумбом… Ветер сед.

Он дует, спутывая карты.

Он наречёт меня… Диксенд.

Кто это? Разве это важно?

Раз нарекли – им буду я.

И ванты дребезжат вальяжно,

но пассажиров не будя.

Не надо слёз, когда мы вместе

плывём неведомо куда

А смех? «Возможно, смех уместен,» –

Борей курлычет мне. Кудлат,

как облака по борту справа,

а может слева. Долог путь.

Мир не уместится в оправу,

картиной в рамочке. «Забудь…»

И я мечусь, но не «сметаюсь»,

и рулевое колесо послушно.

Вторит ветру парус,

и звёзды в небе, как пшено.

Двурогий брат клюёт неспешно

оставив для меня лишь те,

что помогают чуть успешно

не потеряться в темноте.

Но я не знаю, что Нейгоро

испортил компас мой тайком.

Не ведаю, пригрел я вора

в команде… Утро с ветерком

меня ласкает и не ясно,

что хочет мне внушить: «Проверь…

Иначе будет всё напрасно.

Иначе ты минуешь дверь:

проход проскочишь в нужный Космос

и устремишься в никуда»…

И он мои ласкает космы…

И я произношу: «О, да»…

И мне поможет только чудо,

когда всё звёзды не склюёт

серп, часть откушенного блюда 

что недожрал Нейгоро - чёрт.

Он, поломав мой компас, сгинул.

Так безмятежен «Пилигримм».

Насторожи, моя богиня,

меня, когда… поговорим.