Полная неразбериха

Я чувствую себя твоим врагом,

и с чувством этим я, увы, не спорю.

Закат. Над морем вдаль парит Арго.

Миф героический не требует опоры.

Что удивительно: на море полный штиль

но парус надувается, как в бурю.

И вдоль бортов стеной сплошной щиты.

Корабль над водой, как лошадь в сбруе.

Я просто наблюдаю. Я – баклан,

зависший в ожиданье дуновенья.

Не надо лишних слов про пополам.

Не надо остановленных мгновений.

Арго плывёт, парит, почти летит

три тысячи витков вокруг… И что же?

Он миф. Ему парить не запретит

никто. Как и тебе не верить… Строже

стараюсь быть сейчас к своим словам,

и к помыслам. Как впрочем… Я не спорю.

Кто я? Герой в доспехах с гривой льва?

Минёр или подобие сапёра?

Я чувствую себя твоим врагом,

хоть ты меня ни разу не обидел.

Мне очертанья дальних берегов

встают названьями Колхиды и Тавриды.

Но много в Мифах странностей подчас,

несоответствий и… анти-героев.

Арго парит, и Понт под ним, лучась,

не делится на радости и горе.

Причём тут мы. Вы спросите, о чём

несу я невесть что, почти что бредя?

Арго исчез. Обычный утлый чёлн

слегка качается вдали от нас на рейде.

Мятежный или нет… не нам судить,

хотя ты судишь. В этом и загвоздка.

Ты не боишься Посейдона разбудить

Ты стелешь мягко? Почему спать жестко,

и... я пытаюсь сделать вид, что виноват.

Зачем? Что б скрыть подольше эти страхи?

… Въезжает Цезарь в Рим. Толпа «виват»

кричит. А я курю и пепел стряхиваю,

и осыпается  из-под ноги песок,

стекает тонкой струйкой вниз по склону.

Высок ли берег или не высок?

… Взирает Цезарь на толпу с колонны.

Рим пал? Да будет так. Пришла пора.

Песчаным берегам – не даден выбор.

Строка течёт от кончика пера

и обрывается простым вопросом: «Вы бы?..»

Я не ищу ответов, я смотрю

на след заметный нам на ряби Понта.

Я всячески пытаюсь сделать трюк

и страхи превратить в ладони потные.

Протёр ладошку о штанину и сказал:

«Смешно, рука писать стихи опять вспотела».

И рукоплещет нам огромный зал.

Стих ветер и заметно потеплело.

Я ощущаю кожею, как прав

ты в этот миг в твоей модели Мира.

Старик в том чёлне шепчет внуку: «Правь», –

и руль даёт. И падают кумиры

с колонн, и тонут в море корабли,

и Мифы, и цитаты… обесценят.

И хлопает… Кто? Ветер? Короли,

ты, я, наш страх… сейчас – на этой сцене.

Так вышло, строю я иной макет.

На твой похожий, но отличий хватит

чтоб по ночам скрипели мачта и паркет,

и леденило из окна сквозя сквозь вату.

Я чувствую на фоне «не хочу».

Но корабли и чёлны скрылись в лете.

Я, чтобы не накликать, – промолчу.

Наполеон примерит эполеты.