На дне шестой строфы или Подцвеченный шёпот

Как чёрно-белое кино наоборот,

вздымаясь к небу снег идёт: который год.

И, прикоснувшись к черноте, забыв поля,

он на рассвете станет серым, пепеля.

Но пепел – не зола, и до поры

из недр его воспрянут оперив

крыла больших волшебных птиц огнём

сомнения… Пока мы не моргнём.

Воспрянут из него на свет миры,

чтоб вновь осыпаться, при этом усмирив

неподдающиеся пониманью сны.

Мне жаль, что вновь глаза твои грустны.

Мне жаль – ты снова где-то не со мной.

Сквозь пепел красотою неземной

на свет являются, вздымаясь миражи.

Тот, что не тает долго – старожил.

Старо предание, но верится в него

под взмахом крыльев птицы огневой.

А пепел превратится в белый снег.

Снег не зола. Растает по весне.

Так стоит ли раскрасить старый фильм?

Вопрос осел на дне шестой строфы…

И дождь, взметнувшись от камней в цветную высь,

за мною следом шепчет: «Отзовись».