Баллада о пастухах, художниках и подаренном пальто

Полюби мои стихи, а быть может и меня.
Пастухи в плену стихий вслед за стадом семенят:
дождь и снег, хамсин, циклон… Под ногами Млечный Путь.
В тех стихах Пьеро и слон, великан и лилипут.

 

Я не знаю чем пленить: добротой или умом,
чтоб затронуть цвет ланит. Мне неловко напролом.
Гасит Цирк свои огни. На гвозде висит пальто.
Прочитай письмо, согни, положи под молоток.

 

Мне Магритт милей Дали. Жизнь нанизана на ось.
Та вблизи и та в дали. «Удалось, не удалось».
Стёк омлет из снов в овраг вслед глазунье из часов.
Я смотрю в окно ковра. В сумраке грустит Шоссон.

 

Как такого полюбить? Он ведь пишет ни о чём.
Стрелки делают кульбит. Счёт за свет и газ включен,
повод есть не спать в ночи и писать. Вот и пишу.
Не буди меня лучом, лучше шёпотом: «Спи, шут…»

 

Сплю. Часа четыре… Пять. Пастухи вокруг костра
бдят, (как я) шепча: «Опять?».   Ночь срывается в астрал.
Нет начала у поэм, а у многих нет конца.
Я немножечко поем и застыну у крыльца.

 

Что гадать? Зачем трясти? Неба цвет аллее щёк.
Непонятно? Просто… стиль… Я боюсь просить… «Ещё».
Окуни в былое кисть. Ткни в грядущее пером.
От раздумий отвлекись. Подари пальто Пьеро.