Постскриптум

Снега - не перины. Не барышни зимы.
Скользим, обозримы, по строчкам и снам.
Такие – сякие  от Лимы до Рима.
О чём говорим мы? Хотите узнать?

 

                     * * *

Ах, Алла, немало цветов мы примяли
и, может быть, вняли движеньям стрижей,
порхающих в небе. Кто был там, кто не был,
мы знаем различья «ещё» и «уже».

 

Ой, Оля, позволь мне, тебя не неволя, 
не более часа отнять в этот час.
Ты спросишь, как в поле скрываться от боли,
а я, как по улицам мчать не мечась.

 

О, Лена, без лени вороча поленья,
стирая колени, питая камин,
бегущего тленья припомнив веления,
прислушавшись к пульсу, мы скажем: «Come in!».

 

Да, Дина… Гардины похожи на льдины.
сидим в середине. Спектакля? Сидим.
Будь я Алладином, позвал бы я Джинна.
Но Джинн не избавит от тени седин.

 

Касания, Аня, преддверье признанья 
и дверь в расставанье. За кромкою льдов
в далёкой саванне, жирафов лобзанья
напомнят однажды о «после» и «до».

 

Вы видели Аля, созвездья в канале,
как звезды сверкали промеж фонарей,
и где-то кричали: «Бог в помощь, канальи!» –
и шляпки цеплялись за кончики рей?

 

И всё-таки Таня, ты верь, что настанет
бесцельным скитаниям разумный конец.
Да – жизнь сочетанье среды обитания,
случайности, рока, и странных колец.

 

Ах, милая Ася забудьте ненастья. 
Жизнь много прекраснее, пускай не ясней.
Виток не напрасен. Пусть Ваше согласье
не слышно, как шелест листвы по весне.

 

                     * * *

Прости незнакомка. Гадаю я громко.
Бегут овцы кромкой, и в небе ночном
от тайных желаний разверзлась воронка.
Всё точно. Не время грустить об ином.

 

Вот так в одночасье теряется счастье
и также внезапно находится вдруг.
И словно запястья сличаются части.
И пары на сцене заходят на круг.

 

Не то что бы зимы… В мерцанье камина
ресницы спалим мы, как тени застыв,
немного томимы, немного ранимы,
сжигая и строя над бездной мосты.