Пуще… (сюжет для «передвижников»)

И хочется, и колется, и можется бежать 
туда, где за околицей заполнилась межа
водою грязной талою, замёрзшей по верхам.
Туда, где словно просится совсем не слово храм.

 

Не светится, не теплится, не колется, не жжёт
и даже бережёного совсем не бережёт.
Но жмёт запястья дружески и щиколотки всем
кто с виду не пугается угрозы детской: «Съем!»

 

Пока еще не сказано, что всё предрешено, 
но разные пернатые клюют давно пшено,
а то, что не доклёвано, слизнёт ночная мгла,
слизнёт, как есть, в открытую, а не из-за угла.

 

И как кому аукнется затихшее «ку-ку»?
Ведётся всякий верящий заставке «на веку».
И веки наливаются пренебрежённым сном.
И ведь всего хватало нам и в первом, и в мясном.

 

Наденется, затянется. Согреет? Может быть.
Надеется купившийся на магию трубы.
И хрустнут лёд под пятками и ветка под локтём
«Ты далеко?» – молчание:  «Ты как?..»  
                                                     «… да всё путём».

 

Кому-то померещится, а кто-то различит
за вспыхнувшей зарницею ключи или мечи,
и шорохи, и всполохи, и страхи, и стихи,
и за межу направится такой вот «от сохи».

 

Пусть верится, и спорится, пусть вертится волчком.
рассыпанное по небу снежинок молочко.
Пусть мечется и метится взошедшая луна.
Стихают обещания «по полной» и «сполна».

 

И всё-таки хохочется. Оттенки? Их не счесть.
Да хочется и просится игра со словом «честь».
И те, кого по отчеству, и те, кто без имён
путь держат за околицу, и что им ход времен?