Чечако. Час волка.

Я ел мясо с ножа, но не так и не там,

где такая привычка считается признаком.

Ветер рыщет по тихим... и по злачным местам

и доносит слова, и являются призраки.

Ветер воет и рвёт души нам, и листву.

И летит та листва, так мертва и прекрасна.

И на фоне зимы... мы, дивясь мастерству,

в наших мыслях и снах надеваем кирасы на

наши торсы, и мышц ощущаем мы сталь,

даже если мечи никогда не держали.

Просто в ночь полнолунья час волка настал,

и не скажешь  всего чего в час этот жаль мне.

Бездну волчьего воя пытаясь постичь,

кушать мясо с ножа в тусклом стимуле кухонь,

и гнать мысль от себя, что поэзия дичь

если бряцает сталь... Полно о развлекухе.

Все мы листья в том вое: дрожим и летим:

грязным сморщенным ворохом, жёлто-красными искрами.

Так вода сокрушить хочет стены плотин.

Так голодная стая по просекам рыскает.

Я - чечако, но знаю я как обогреть

(не в лесу у костра). Я не ел медвежатины.

Но выводит рука: "... ныне, присно и впредь!" -

Под порывы и вой... чётким, твёрдым нажатием.