Последняя гроза в начале осени

Не ищите меня в этом городе,

им по горло давно уже сыт.

Я почти утонул в этом омуте,

что у вас называется быт.

И по тропкам, листвою заброшенным,

я уйду утром ранним сырым.

И не буду я гостем непрошеным,

и сомнений рассеется дым.

И надеждой со мною поделятся

сентября голубые глаза,

и мотив незнакомый навеют мне,

а слова мне подскажет гроза.

Перебором гитарным раскатистым

пронесется над лесом хмельным,

словно хочет с бродягой мечтателем

попрощаться до новой весны.

Из полей донесет ветер шорохи,

принесет холода перемен.

И листва, что лежит в куче ворохом,

вдруг ощутит, что ждет её тлен,

и закружится в вальсе сконфуженно,

в окруженьи невидимых стен.

Баритон саксофона простуженный

разразится обилием тем.

И внезапно отчетливо, трепетно

зажурчит под пригорком река.

В ней веками сомнение лепетом,

но река всё течёт сквозь века.

И никто не нарушит гармонии

улетающих осенью стай,

как финальные звуки симфонии,

наполняя, текут через край.

Я очнусь и сорву на прощание

первый красный кленовый листок

и, подобно обычным желаниям,

засушу между песенных строк.

И, быть может, контуженной осенью,

мне подобной пропащей душе,

подарю те листки зимней проседью,

а, быть может, оставлю в плаще.