Чтобы звук казался полным

Что-то слышится в тревоге.

Что-то чувствуется в страхе.

Шёпот выберет дорогу

(он устал в “надежде” чахнуть).

 

Как бы молнии… без света.

Как бы вспышки… без разрядов.

Это кровь снимает вето,

прикипая к звукоряду.

 

Раскачаюсь, словно палец,

одобряя скорый хохот.

Как изысканный скиталец

позабуду, что мне плохо.

 

Да!.. Иду навстречу грому.

Знаю, что не ожидали…

Знаю: не поддавшись дрёмам,

не миную я баталии.

 

Барабаны любят трубы.

Ночь элегии подобна.

Боль прошедшая сугуба

и… лекарственно съедобна.

 

Пульс пульсирует протестом

против ночи, против эха.

Скажешь “крест” – услышишь “presto”.

Скажешь “смех” – услышишь “к спеху”.

 

Не дробясь на пересуды,

в волосок сужаясь устьем,

два клубка, как два сосуда:

боль из боли, грусть из грусти.

 

Парадокс!... я жажду грома.

Я прошу у неба молний.

Я готов отдать хоромы,

чтобы звук казался полным.

 

Чётко. Чётко… Славя хохот,

отбивает пульс чечётку,

славя жизни суматоху

с лёгкостью под стать походке.

 

В предрассветном небе пальцем

смело сделаю я росчерк.

Голый горизонт, как пяльцы.

Шаг мой делается жёстче.