Без лонжи… (На две сажени)

Девочка выросла. Девочка стала известной.

Девочке стало так многое неинтересно.

Девочке, к счастью не всё ещё в Мире понятно.

Как и для нас, есть в её картографии белые пятна.

Девочка мудрость зажала в одной из ладоней.

Строчки её на две сажени стали бездонней

(как и глаза). А слова? ...Она ими владеет.

Я же, внимая, к утру становлюсь бородее.

Девочка та - глубиной меня старше. А впрочем...

(Там неразборчиво. Тут – 

                           многозначащий прочерк...)

Девочка просто творит. Как творит? Как и дышит.

Что ей до нас?.. Ну, а мы... 

                                 Запасаем кубышки?

Девочка, что не случится, не скажет «довольно».

Хватит ли совести нам и ума догадаться, как больно

ей на экране, со сцены, страниц улыбаться.

Каждый четвертый (ну пятый) из нас – папарацци.

Что ж до того, что во многом я с ней не согласен?

Может, я прав. Даже с этим всё так же прекрасны

строки стихов (и другие её проявленья).

И наплевать на формации и на поколенья.

Девочка просто живёт и творит так, как любит.

Кто-то её ненавидит, а кто-то из куба

стереотипов внимает любому движенью.

Свойственно острым умам (и обратному) 

                                                        это брожение.

Девочке тягостны знаки вниманья – 

                                                они как оглобля.

Девочка учится не принимать ни восторги, ни злобу.

Девочке есть чем заняться вне этих проекций.

Где ты?.. Под купол (без лонжи) летит на трапеции.